Журналистское расследование Евгения Ющука. Часть 5
Журналистское расследование медийной атаки на рынке медицинской юриспруденции позволило выйти, как я полагаю, на решение проблемы в масштабах всей страны. В интересах простых жителей России.
Сразу скажу, что я предлагаю, а потом обосную, почему я пришел к этому выводу
Государство, натерпевшись общения с активными дилетантами, ввело в «Кодекс административного судопроизводства» (КАС) требование о том, что в суде по вопросам, относящимся к КАС, могут выступать только представители, «имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности». А обычные граждане могут только получать документы, или делать копии дела, но — не отвлекать суд своими юридически малограмотными разглагольствованиями.
КАС – это не про «административные правонарушения», а про оспаривание решений органов власти, типа Постановлений правительства любого уровня и тому подобных распоряжений, обязательных для исполнения в силу административных причин.
Так вот, в вопросах, связанных с медицинской проблематикой, я предлагаю ввести примерно такое же правило: подавать иск и выступать в суде можно только вместе с лицами, имеющими медицинское образование.
Потому что, даже самый бездарный врач, который, тем не менее, сдал госэкзамены в медицинском вузе и получил диплом, совсем уж откровенную чушь нести не будет. А если будет – можно начать интересоваться, при каких обстоятельствах он с такими «знаниями» вообще диплом получил.
Это стало бы логичным и гармонизирующим ситуацию шагом после того как благодаря взаимопониманию между руководителем Следственного комитета Александром Бастрыкиным и известнейшим доктором Леонидом Рошалем, декриминализовали в отношении врачей ст. 238 УК РФ «Выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности».
Напомню, что в декабре 2024 года в эту статью Уголовного кодекса добавили: «Примечание. Действие настоящей статьи не распространяется на случаи оказания медицинскими работниками медицинской помощи».
Причина декриминализации – в том, что организм человека, как и болезнь, нестандартны. Даже делая всё по инструкции, невозможно гарантировать, что результат будет удачным. Это не зависит от врача в принципе, т.к. на исход ситуации влияют, помимо врача, силы природы (причем зачастую не до конца изученные и вариативные внутри каждой их разновидности).
А в крайних случаях, когда исчерпаны все средства, предусмотренные инструкцией, и если на этом остановиться, то пациент гарантированно погибнет, остается попытка «последнего шанса» — предусматривающая выход за пределы инструкции в надежде на успех. Это в медицине называется «по жизненным показаниям», и может закончиться неудачей с очень высокой степенью вероятности, однако дает хотя бы небольшой шанс на спасение жизни.
Такие нюансы отличают медицину от, например, услуг автосервиса, где механик имеет дело с изделием, созданным человеком, и всегда стандартным.
Предлагаемый мной шаг будет отсекать откровенно бредовые и абсурдные иски, которые не в меру ретивые, но не понимающие смысла по медицинской части, юристы тащат в суды. А врачи тратят время (порой — годы) и нервы на отражение этой чуши. Чушь вообще отражать очень сложно – потому что, она априори нелепа, абсурдна. И аналогия с КАС здесь, на мой взгляд, уместна в полной мере.
И тогда в суды попадут врачебные ошибки, а также спорные случаи, которые хотя бы имеют реальные обоснования, но не фантазии тех, кто даже о биологии имеет представления примерно на уровне восьмого класса средней школы, а о медицине – вообще, по сути, не имеет.
Как я пришел этому предложению
Суть конфликта, который я расследую, заключается в следующем. Малограмотный в медицине экс-следователь, а ныне адвокат Борис Ченцов начал распространять негативную информацию о медицинском юристе Марине Агапочкиной и медицинских экспертах Екатерине Мостовой и Кирилле Сайпееве.
При этом адвокат Ченцов опирался в СМИ, причем в федеральной передаче «Человек и закон» на довольно странную компанию:
— уголовника, осужденного в 2023 году на 3.5 года за покушение на мошенничество (который еще и публично солгал о эксперте Сайпееве);
— адвоката, с которой Ченцов уже ходил по СМИ ранее, и которая умудрилась поставить перед судебной экспертизой вопрос о качестве выполнения ортодонтического лечения в ситуации, когда такое лечение в принципе отсутствовало, потому что ситуация не имела к ортодонтии отношения. Причем, там пациентка сама отказалась принимать своевременно назначенные ей антибиотики, причем неоднократно, причем даже при остром гнойном процессе, до которого себя этим довела – но обвиняла вместе с этой адвокатом врачей. В результате чего, эта «сторона Ченцова» суд проиграла. Разумеется, эти «мелочи» ни адвокат, ни сам Ченцов в СМИ не рассказывали;
— даме, которая рассказывала на всю страну, что у нее «черно-зеленый, синий пот, который отравление от зубного протеза и который ей испачкал все футболки». Причем год назад, судя по тому, что видно в Интернете, дама такое не говорила — а теперь вдруг решила рассказывать;
— ну и сам адвокат Ченцов излагал в передаче, что «друзья» ВКонтакте – это значит, подруги в реально жизни, и поэтому признак «сговора». И сетовал, что не находит понимания в этом у силовиков. Позже обнаружилось, кстати, что Ченцов и в гражданских судах понимания с этой идеей не находит, но это было именно позже – уже входе моего журналистского расследования.
При всем том, «сторона Ченцова» по вопросу, который Ченцов вынес на публику в передаче «Человек и закон» рассказала, что проиграла возможные судебные инстанции.
Доверители «стороны Ченцова», надо полагать, были вынуждены, как и бывает в таких случаях, оплатить судебные издержки.
Отмечу, что в основе публичной позиции адвоката Ченцова лежат во многом домыслы, фантазии и эмоции, а вот по существу медицинской части проблемы он не особо стремится говорить. Я думаю, это связано с тем, что он просто не может ничего сказать по существу – он не понимает «по медицине».
А вот «манипуляции», вроде того, чтобы принести прямо перед судебным заседанием 50-150 листов новых документов, рассказать небылицы, или оказать давление на эксперта прямо в судебном заседании – это как раз есть в арсенале данного адвоката.
О давлении на эксперта – не моя фигура речи, а буквально воспроизведенные мнение и слова судьи на процессе в 2025 году.
В рамках проводимого мной журналистского расследования, как я считаю, медийной атаки адвоката Бориса Ченцова на медицинского юриста Марину Агапочкину и медицинских экспертов Екатерину Мостовую и Кирилла Сайпеева, я официально задавал адвокату Ченцову, в том числе, такой вопрос:
Уважаемый Борис Николаевич!
Скажите, пожалуйста, каким образом Вы преодолеваете отсутствие у Вас системных медицинских знаний, на приобретение которых в медицинском вузе тратится 6 лет? Откуда у Вас знания по нормальной и патологической анатомии, нормальной и патологической физиологии, фармакологии и прочим дисциплинам, изучение которых и делает человека врачом, причем после подтверждения того, что он не только слушал и читал всё это, но и правильно понял?
Вы беретесь за медицинские вопросы – значит, как-то для себя представляете, чем компенсируете отсутствие профессионального медицинского образования? Поясните это, пожалуйста. Дело в том, что после заявлений в передаче, где Вы едва ли не главный герой, пациентки о «черно-зеленом, синем поте» это действительно выглядит как очень важный аспект и, возможно, именно в этом ключ к пониманию Ваших действий. Нам надо постараться показать всё это читателям максимально корректно, поэтому мы и просим Ваши ответы
Ответа по существу я не получил. Адвокат Ченцов, по сути, «убежал» от ответа. Он заявил, что поскольку я, Евгений Ющук, являюсь не только журналистом, но и экспертом по информационной войне – он не будет отвечать, чтобы… не навредить своим доверителям.
Но тут появляется важный момент. Да, я являюсь в том числе и экспертом по информационной войне, и очень хорошо, что адвокат Ченцов это понимает. Потому что, это значит, он понимает, что когда я говорю, что наблюдаю медийную атаку Ченцова на медицинского юриста и медицинских экспертов — я говорю обоснованно и со знанием дела.
Тем более, что мотив Ченцова к такой атаке просматривается: адвокат Ченцов проигрывает суды грамотным в медицинском плане юристам, но будучи не в состоянии противопоставить им медицински обоснованные аргументы, похоже, пытается их вымести с рынка медицинской юриспруденции.
Однако очевидно, что рассказ правды в принципе не может помешать доверителям Ченцова – но лишь при условии, что Ченцов в своих действиях придерживается правды. И наоборот.И фактический отказ экс-следователя, а ныне адвоката Ченцова пояснить, откуда у него в принципе может быть понимание по медицинской части, в сочетании с тем, как он себя ведет в судах и в СМИ, а также его выход в федеральную передачу «Человек и закон», которая некритично отнеслась к тому, что он и его «группа поддержки» излагают, и транслировала это на всю страну, привел меня к выводам об общественной опасности действий подобных деятелей для всех граждан России.
Адвокат Борис Ченцов – любитель ЕСПЧ, причем, похоже, скрывающий, кого и по какому вопросу он защищал там от Российской Федерации
В саморекламе адвоката Бориса Ченцова написано, что он успешно защищал интересы своих доверителей, в том числе, в Европейском суде по правам человека. Но – не написано, когда, кого и по какому вопросу.
При этом надо отметить, что обращение в ЕСПЧ — это процесс против российской Федерации. Причем обращение туда означает, что судебные инстанции внутри России не поддержали доводы обращающегося.
В настоящее время Российская Федерация вообще не признаёт ЕСПЧ, но ранее – признавала.
Надо также отметить, что в ЕСПЧ попадали иски по разным вопросам – от незаконно проведенных обысков у адвокатов и до дел людей, признанных в России экстремистами и террористами (а в Европе их таковыми не считают, что и стало одной из многих причин отказа России от участия в этой структуре).
И вот тут у меня возник вопрос: а почему адвокат Борис Ченцов, так любящий, по моим наблюдениям, пиариться, молчит о том, кого же он от России в ЕСПЧ защищал?
Поиск в Интернете не дал ответа на этот вопрос. Ни ручной, ни с помощью нейросетей. Вот, например, ответ одной из зарубежных нейросетей по этому поводу:
Российский Яндекс-Нейро тоже не добавил ясности в этом вопросе:
Я обратился непосредственно к адвокату Ченцову с официальным журналистским запросом:
Адвокату Ченцову Борису Николаевичу,
тел. ХХХХХХХ
mail: ХХХХХХХ
Уважаемый Борис Николаевич!
В информации, предоставляемой Вами в Интернете, указано, что Вы защищали чьи-то интересы в Европейском суде по правам человека, и достигли успеха. Однако мы не можем найти подробностей этого события.
Поясните, пожалуйста, кого именно Вы защищали; в чем заключались претензии этого человека к Российской Федерации; что Вы указали в своем обращении в ЕСПЧ; каким было решение ЕСПЧ.
А также, сообщите, пожалуйста, где и как мы можем ознакомиться с этим решением ЕСПЧ и предшествовавшим ему судов Российской Федерации не только с Ваших слов, но и в тексте ЕСПЧ. Или пришлите, пожалуйста эти документы, ведь, поскольку система судопроизводства в России открытая, с этим не должно быть проблем.
Эта информация требуется нам для лучшего понимания в целом Ваших действий в судах, поскольку ряд Ваших действий в судах, обнаруженных нами в ходе проводимого журналистского расследования, вызывает вопросы. При этом, Вы, несмотря на проявленную ранее высочайшую активность к публичном поле, вдруг стали отказываться пояснить Ваши действия по существу.
С уважением,
Евгений Ющук,
Главный редактор издания Интермонитор
Ответа на момент выхода данного материала я не получил.
ДОПОЛНЕНО 15.04.2025 г. в 21.30: Через 5 дней после направления моего запроса по поводу ЕСПЧ адвокату Ченцову, и через примерно 11 часов после выхода данного материала, адвокат Борис Ченцов прислал «ответ», из которого однозначно следует, что он отказывается сообщить подробности о том, кого, когда, с каким конкретно результатом и по какому вопросу он защищал от Российской Федерации в ЕСПЧ.
Российское имперское и советское наследие нашей медицины, и сравнение его с Европой
Самоотверженное спасение жизни пациентов – совершенно посторонних для врача людей – это действительно наследие гуманистических традиций сначала Российской Империи, а потом и СССР.
В Европе же, где примерно такая вот «ченцовщина» по сути одержала победу над врачами, нет подобного.
Это очень хорошо видно из рассказа нейрохирурга Натальи Радзиковской, которая описала ситуацию со спасение безнадежного, согласно любым инструкциям, пациента. Помимо описанного ей, по сути, подвига, в котором нейрохирург Радзиковская и анестезиолог-реаниматолог Пётр Еговцев пошли на очень большой риск и огромные трудозатраты, но спасли жизнь 18-летнего парня, в её рассказе есть два знаковых, на мой взгляд, момента.
Во-первых, фраза: «Если бы в тот день надо мной стоял прокурор, не знаю, как бы я поступила…». А, во-вторых, фраза в самом конце её рассказа: «В Германии мне сказали по этому поводу, что… они так в принципе не делают, но слышали, что русские коллеги так рискуют. Понимаете, немцы, немецкие коллеги, так в принципе не делают! Они не идут на риск».
А знаете, что они делают? А ничего. Обезболивают, и потом – когда пациент скончается – оформляют документы о его смерти. Зато без риска и по инструкции.
Они реально назначают обезболивающее и оставляют умирать пациента, это не фигура речи, а именно реальность.
Таким образом, то, что у нас в России врачи пока ещё готовы идти на допустимый риск — это ценное наследие сначала российской имперской, а потом и советской медицины.
Получается, что любитель европейского правосудия адвокат Борис Ченцов пытается, по сути, потенциально причинить вред российским гражданам, продавливая де-факто внедрение у нас европейского подхода: «Давайте обезболим и похороним пациента, зато не будет никакого риска для врача».
Ставит ли при этом Ченцов задачу потенциально вредить российским гражданам осознанно, или же это у него такой получается «побочный эффект» – не имеет значения, важно то, куда результирующий вектор его усилий в реальности направлен. Лично я допускаю, что ему вообще наши граждане безразличны, он о своем кошельке, на мой взгляд, думает.
Но кому от этого будет легче, когда массово начнется уменьшение количества врачей, желающих идти на допустимый риск, чтобы помогать тяжелым пациентам.
На фоне любви Ченцова к искам против РФ и скрытности по теме, кого же и в чем он защищал от Российской Федерации и почему — всё это выглядит тем более «не очень».
В наиболее одиозном и непрофессиональном, с медицинской точки зрения, публичном выступлении с участием Ченцова, как оказалось, не принимал участие член «команды Ченцова», имеющий высшее медицинское образование
Столкнувшись с теми нелепицами, которые на всю страну тиражировала передача «Человек и закон» при деятельном участии адвоката Ченцова, я стал выяснять, а есть ли в его «команде» в принципе кто-то, кто понимает в медицине по существу? И оказалось, что да, есть – врач по первому образованию, медицинский юрист Вадим Каратаев.
Тогда я спросил непосредственно господина Каратаева о том, как вообще случилось, что такие откровенные нелепицы оказались в федеральной передаче? Ну и попросил его рассказать мне в медицинских терминах и с опорой на Международную классификацию болезней механизм возникновения наиболее странных симптомов, которые описывались там (поскольку я, человек с высшим медицинским образованием, не понимаю, как такое возможно физиологически).
Так вот, Каратаев, по сути, открестился от Ченцова и прочих участников того «шоу»:
«Участия в съемках «Человек и закон» не принимал, сюжет не смотрел, представителем женщины в кадре не являюсь. К рассказам пациентов и их пониманию состояния своего здоровья давно отношусь со снисходительной иронией. Не считаю нужным тратить свое время на обсуждение чужого пота, как, например, не связываюсь с адептами теории плоской Земли», — сообщил мне господин Каратаев.
По-видимому, даже несмотря на тесную связь с Ченцовым по работе, Каратаев не рискнул подставить свой медицинский диплом под вопросы о том, на каком основании он его вообще получил, если подобные «перлы» звучат от группы людей, с которыми Каратаев тесно связан.
При этом, когда я стал интересоваться, как вообще проходят процессы с участием Каратаева, имеющего высшее медицинское образование, я узнал, что, по крайней мере, откровенно бредовых заявлений не звучит.
Медицинская экспертиза – это зачастую комплексный вопрос. В написании экспертного заключения может участвовать несколько специалистов одновременно (например, гинеколог и онколог). Однако шестилетний процесс подготовки врача включает в себя изучение практически всех основных специальностей медицины. Конечно, после двухнедельного «цикла» онкологии или гематологии врач не станет высококлассным онкологом или гематологом. Но он совершенно точно способен понять, что написали эти специалисты и почему.
Именно поэтому экс-анестезиолог Вадим Каратаев не допускает в судах совсем уж откровенных нелепостей по части медицины – типа фантазий в стиле «черно-зеленого, синего пота – отравления от зубного протеза», или несуществующей в конкретной ситуации и не имеющей к ней никакого отношения ортодонтии. И именно поэтому, я считаю, что участие врача в подготовке и сопровождении иска в суде перекроет путь откровенной чуши.
Так я сделал вывод, что если поставить на входе в судебный процесс «фильтр» в виде профессионально грамотного заявителя, то врачам не придется отвечать на бредово звучащие вопросы в стиле, условно говоря, «каким было качество керосина в электрическом проводе, который идет к настольной лампе?».
Кстати, государство имеет опыт вмешательства в подобных случаях: так во время пандемии откровенно бредовые публичные разглагольствования о «жидком чипе», угрожавшие системе здравоохранения, были пресечены, в том числе и на законодательном уровне. Однако то, что происходит из-за приходя некомпетентных в медицинском плане, но очень активных юристов – намного масштабнее, долгосрочнее и потому опаснее чуши о «жидких чипах».
Врачи готовы отвечать за ошибки, но они совершенно не готовы заниматься обсуждением откровенной чуши, какую может сгенерировать малограмотный в медицине человек. При этом, не отвечать на потоки чуши невозможно, потому что иначе можно проиграть судебный процесс, как говорят, «на ровном месте».
Ответственно работающие адвокаты, пожалуй, поддерживают мое мнение о необходимости участия специалиста по медицине с самого начала процесса…
В ходе моего журналистского расследования я детально разбирался в профессиональной биографии эксперта Екатерины Мостовой. Эксперт Мостовая, такое впечатление, что объект ненависти со стороны господина Ченцова. Именно её он обвиняет в «сговоре» и причина, как я понимаю, в том, что Мостовая пишет очень грамотные заключения, которые не получается оспорить.
А адвокат Ченцов как мне кажется, наблюдая за его поведением в судах и СМИ, полагает, что если он чего-то не смог оспорить по существу – то это не потому, что он ничего по существу не понимает в медицине, а потому, что есть «сговор». Или, возможно, просто делает вид, что так полагает, потому что ему так удобнее. Точнее сказать сложно, т.к. адвокат Ченцов уклоняется от ответов на вопросы по поводу своих действий.
Я приводил выше состав «группы товарищей», выступающих на стороне адвоката Ченцова, в которой отметился даже уголовник, осужденный за покушение на мошенничество.
А вот в пользу эксперта Мостовой высказались сразу несколько адвокатов. И самое интересное – все они, по сути, инициативно сказали, что для адвоката важно понимать реалии по существу. А эксперт Мостовая вообще ни с кем ни в какой сговор не вступает, потому что рассказывает как есть. Если ситуация в пользу пациента – значит, объясняет, почему в пользу пациента. Если ситуация в пользу врача – соответственно, и это объясняет. Причем, делает это простым языком, чтобы суть стала понятна неспециалисту.
Это не мои выводы, а адвокатов Жанны Калегиной, Нины Люберцевой, Евгения Берсенёва.
…и медицинские ассоциации тоже
Отмечу, что не только адвокаты, но и врачи, и целые медицинские ассоциации также отметили высочайшую общественную опасность подходов юристов, которые не понимают сути медицины, не пытаются понять сути процессов в организме человека, интересы которого берутся защищать, но при этом лезут на поле медицинской юриспруденции.
На передачу «Человек и закон» обрушился большой поток по этому поводу в связи с упомянутым выше скандальным выпуском. Я знаю об этом потому, что часть отправителей ставила в копию письма редакцию Интермонитора как получателя.
Подобную обеспокоенность выразила даже Национальная ассоциация медицинских организаций России (НАМО)
ВЫВОД
Исходя из сказанного мной выше, я убеждён, что уникальное российское и советское наследие в нашей медицине надо оберегать. А значит, надо оберегать врача, однако при этом оставив пациенту возможность обратиться за помощью в случае медицинской ошибки.
И оберегать врача надо, прежде всего, от глупостей типа «черного пота — отравления от зубного протеза» — которые никогда не сгенерирует человек с медицинским образованием.
Механизм реализации: запретить юристам и гражданам обращаться, и ходить в суды без медицинского специалиста, подобно тому, как государство запретило подавать иски по Кодексу административно судопроизводства без юриста с высшим образованием.
Как раз по той же причине, что с КАС: чтобы дилетанты откровенную чушь не несли, а разбирательство шло – осмысленное, по поводу реальных проблем, и по существу.
В Европе 18-летний парень, о котором рассказала нейрохирург, умер бы, потому что там условные «ченцовы» победили врачей. Послушайте финальную фразу доктора Радзиковской на приведенном здесь видео: «В Германии мне сказали по этому поводу, что… они так в принципе не делают, но слышали, что русские коллеги так рискуют. Понимаете, немцы, немецкие коллеги, так в принципе не делают! Они не идут на риск».
У нас – пока еще врачи борются за жизни пациентов. Но это пока. И только от реакции общества на поведение подобных «деятелей от юриспруденции» зависит, будут ли врачи продолжать этим заниматься, или сделают выбор в пользу своего спокойствия за счет жизней пациентов.
Именно поэтому, малограмотных в медицинском плане, но гиперактивных «просто юристов», лезущих при этом на поле медицинской юриспруденции без понимания сути процессов, с которыми имеют дело, надо останавливать. Пока они в борьбе за свой кошелек и свои амбиции не оставили тяжелых больных по всей России без медицинской помощи.
Потому что, есть «допустимый риск», а есть «врачебная ошибка». И чем сложнее ситуация с конкретным пациентом – тем выше вероятность, что «допустимый риск» реализуется в проблемы вплоть до гибели пациента. Но! Если врач на «допустимый риск» не пойдет – пациент умрет гарантированно. А, не имея представления о том, как работает организм и как протекает болезнь, отличить «допустимый риск» от «врачебной ошибки» — невозможно.
Но в рамках существующих правил такие вот малограмотные в медицинской части юристы активно лезут, без понимания самой сути физиологических процессов, на поле медицинской юриспруденции — и ставят под угрозу всё общество.
Категория информационной продукции 16+
Автор: Евгений Ющук
ТАКЖЕ ПО ЭТОЙ ТЕМЕ:
