- Новости

Птенцы задыхаются, деревья и животные сгорают, ущерб 17 млрд руб. «Мы ничего не потеряли», — прокомментировала это директор заповедника Анна Квашнина

Борьба за экологию — дело общественно полезное, но увы, часто за благими целями маскируются тонкий расчет и корыстные интересы. Это своего рода «дубинка», которую можно использовать в конкурентной борьбе — хоть в бизнесе, хоть в политике. Аналогично борцы с коррупцией часто начинают ее искоренять среди тех, кто с ними не поделился, а борцы за справедливое ЖКХ — выгонять «несправедливые» управляющие компании из домов, чтобы завести свои.

Очередным борцом за экологию в Свердловской области выступает чиновник, директор федерального заповедника «Денежкин камень» Анна Евгеньевна Квашнина. Она борется с загрязнением рек на севере Свердловской области, и эта борьба начала выглядеть подозрительно странной с первых секунд. Дело в том, что Квашнина внезапно решила начать бурную экологическую активность спустя год после того, как загрязнение произошло. За это время ситуацию обсудили чиновники и контролирующие органы, общественность, уже были неоднократно взяты пробы воды, начали реализовываться меры по спасению рек… И вдруг новую волну экологической борьбы начала развивать Квашнина. Причем не от имени гражданина РФ, а от имени директора федерального заповедника, хотя она сама публично сообщила, что: «Загрязнений на территории заповедника нет», — то есть чиновник ради борьбы, похоже, еще и вышел за пределы своих полномочий.

Интермонитор решил проверить, в каких еще экологических проектах ранее участвовала внезапно прозревшая борец Анна Квашнина, каких успехов в этом деле она достигла, как она это сочетала со служебными обязанностями, и каково в целом реальное отношение у Квашниной к экологии. Оказалось, что сделать это не так просто — многая информация в Интернете была вычищена, однако редакция Интермонитора нашла бумажные версии местных газет, которые писали о работе Квашниной. Причем статьи там были написаны специалистами, а не просто общественниками или «якобы экологами».

Из газет мы узнали, что жители ближайшего к заповеднику села Всеволодо-Благодатское называют коллектив заповедника во главе с Квашниной не иначе, как «зоопарк», — об этом рассказал газете «Наше слово» старший государственный инспектор по охране территории ГПЗ «Денежкин камень» Д. Емельянов. Причина может крыться в том, как Квашнина ведет себя с подчиненными — вероятно, не все опытные специалисты будут готовы работать с таким начальником:

Емельянов: «Обычный стиль Анны Евгеньевны даже с теми, к кому она расположена, это навязывание своей точки зрения, подавление собеседника, апелляции к своему авторитету, своей должности. Мнения, противоречащие ее собственному, она почти всегда отвергает, даже не пытаясь их анализировать. Крайне властолюбива и честолюбива, но боится ответственности, в связи с чем всеми силами старается избегать принятия серьезных решений. Как все артистичные люди, может свято уверовать в то, что сама же и придумала».

 

Всеволодо-Благодатское. Фото Яндекс.Карт

Издание «Новый день» 29.09.10 опубликовало письмо жителей Всеволодо-Благодатского (ближайший населенный пункт к заповеднику) к президенту Дмитрию Медведеву. Одним из итогов работы Квашниной в «Денежкином камне» люди видели «развал» основы охранной системы заповедника — системы кордонов (стационарных пунктов, где дежурили инспекторы), что они называют причиной ужасного пожара, случившегося в 2010 году:

Из письма жителей Всеволодо-Благодатского президенту Дмитрию Медведеву: «Дело в том, что 2003 году ГПЗ «Денежкин камень» возглавила Анна Квашнина, которая с первых дней своего директорства начала разваливать систему охраны заповедника. Будучи совершенно некомпетентной в вопросах охраны, она увольняла любого инспектора и любого своего заместителя, который осмеливался спорить с ее мнением. Ну а, в конце концов, она уничтожила основу системы охраны всех заповедных территорий – кордонную систему. Таким образом, последние несколько лет территория заповедника практически не охраняется, в результате чего кто-то из многочисленных посетителей этой «особо охраняемой» природной территории поджёг мох в 202 квартале. Этот первичный очаг пожара располагался всего в 3 километрах от бывшего кордона, и если бы там дежурили инспекторы, пожар был бы своевременно обнаружен и потушен»

Работа в федеральном заповеднике у Квашниной была выстроена так, что пожар обнаружили с запозданием не в часы, а в дни:

Емельянов: «Уж не знаю, сама она это планировала или я ее все-таки достал, но дежурство на Шегультане она в график все же внесла [автор просился отправить его с Кривинского кордона на Шегультанское направление — прим. ред.] …. на 16-е июля. Но уже 15-го июля вовсю пылало…»

Хотя очаг возгорания «располагался всего в 3 километрах от бывшего кордона, и если бы там дежурили инспекторы, пожар был бы своевременно обнаружен и потушен», — как говорили местные жители в письме президенту.

Пожар в 2010 году был огромным. По данным издания УрБК, выгорело более 3 тыс гектаров леса, ущерб оценен в 17 млрд рублей.

Замначальника Росприроднадзора по УрФО Вячеслав Анипченко 24.07.10 назвал официальную версию пожара по мнению экспертов: возгорание мха из-за жары, что вызвало удивление общественности. Мало кто верил в такую версию, и после этого в издании «Росбалт» 05.08.10 Квашнина признала, что «причиной пожара стало неосторожное обращение с огнем неустановленных лиц». «Достаточно одного брошенного окурка, чтобы загорелся мох, возникший пожар начнет распространяться мгновенно», — Квашнина это сказала сама, что не помешало ей перед этим уехать в отпуск в пожароопасный период, оставив вместо себя ВРиО, у которой, по мнению старшего инспектора Емельянова, нет ни опыта, ни связей для ликвидации пожаров, а также НЕ назначив ВРиО заместителя по охране.

В газете «Наше слово» Емельянов говорит, что:

«На рабочее место она [Квашнина — прим. ред.] вернулась под бодрым лозунгом: «Спасайте меня все!» …. Я же полагал, что первостепенная задача — заповедник спасать, животных, уж попутно и начальство прикрывать …. Окончательно меня добило ее заявление в Интернете, что пожар заповеднику и вреда-то никакого не нанесет, это естественный природные процесс. Здорово! Значит, добросить на УАЗе научников до начала феномаршрута или инспекторов с тяжеленными рюкзаками до начала тропы — это, по мнению Квашниной, уничтожение растений, невосполнимое повреждение почвенного покров. А вот выгорание сотен гектаров тайги и распахивание ее тракторами — это, по ее же мнению, естественный природный процесс».

На пресс-конференции «Интерфакс-Урал» Квашнина вообще заявляла: «Мы ничего не потеряли». Почему-то Анну Евгеньевну не смущало, что в пожаре задыхаются в дыму птенцы, сгорают животные, уничтожаются растения. Но со слов директора федерального заповедника оказывается, что пожар с ущербом в 17 млрд рублей, сгоревшими заживо животными и погубленными гектарами растений — это «естественный процесс» и «мы ничего не потеряли».

Вероятно, защищая себя, Квашнина критиковала действия спасателей:

Газета «Наше слово» от 26.10.10: «Также, отметила Анна Евгеньевна, выброс воды сверху оказался неэффективным, один вертолет с тремя тоннами воды — это капля в море. Спасатели проходили по местам, где только что сбросили воду, и отмечали, что трава мокрая, однако земля и мох внизу оставались по-прежнему сухими. Вот если бы на тушении было задействовано сразу вертолетов десять, тогда была бы ощутимая польза»

Пожар в итоге вышел за пределы заповедника:

Газета «Наше слово» от 26.10.10: «2 августа пожар вышел за территорию заповедника. В это время ситуацию частично сдерживало опахивание, но даже минерализованная полоса не спасала от огня …. Самым эффективным способом оказался встречный отжиг леса …. но это было сделано на последнем этапе»

Было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 293 УК РФ «Халатность», а обвинение предъявлено мужу Квашниной Константину Возьмителю, курировавшему в заповеднике вопросы охраны окружающей среды и экологической безопасности. Следствие полагало, что Возьмитель не обеспечил на заповедной территории соблюдение правил пожарной безопасности и не принял во время мер по ликвидации очага возгорания.

Через год уголовное дело по просьбе следователей было возвращено на доследование, а сторона защиты подала ходатайство о прекращении уголовного дела в связи с «отсутствием состава преступления».

Таким образом, директор федерального заповедника Анна Квашнина смогла «спасти себя» в условиях пожара, как называл это Емельянов. На сегодняшний день она остается главой заповедника «Денежкин камень», который в неофициальных беседах называют ее личной вотчиной. Ее муж Константин Возьмитель, который проходил по уголовному делу в связи с пожаром, также остается среди сотрудников заповедника.

На наш взгляд, если для Квашниной гибель в пожаре 3 тыс гектаров растений, сгорание заживо животных и птиц в собственном заповеднике — это «естественный процесс» и «мы ничего не потеряли», то озабоченность чистотой реки, текущей за пределами заповедника, да еще и с запозданием в год — выглядит более чем странным, и косвенно подтверждает наличие корыстного интереса чиновницы Квашниной в этой экологической борьбе.

Ниже — сканы бумажных версий газет о пожаре 2010 года:

На заглавном фото «Денежкин камень». Фото — Википедия

Автор: Алексей Самохин.

ТАКЖЕ ПО ЭТОЙ ТЕМЕ:

 

«Покатушки» с мужем за государственный счет и обман журналистов: самобытные развлечения федеральной чиновницы в уральском заповеднике вскрыли то, о чем не принято говорить вслух

Так есть ли алюминий в реках севера Урала? Да, есть!

Прямая трансляция новостей — vk_intermonitor