«Они хотели прибрать к рукам весь бизнес Алексея Васильева. Мне угрожают физической расправой. Я предупреждал Машу, что ей придется одной ответить за всех, мне по-человечески жаль её, но я не хочу, чтобы мой сын рос среди «братков из 90-х», — это и многое другое рассказал Юрий Патрушев в интервью Интермонитору, вспоминая свои беседы с Марией Патрушевой и описывая столкновения с ее «группой поддержки».
Интермонитор взял интервью у Юрия Патрушева — человека, на глазах которого разворачивалось начало конфликта между председателем ЖСК «Патруши» Марией Патрушевой и стоящими за ней людьми с одной стороны, и застройщиком Алексеем Васильевым (Arctic Group) с другой.
Этот конфликт, напомним, очень похож на попытку рейдерского захвата бизнеса, с использованием сфабрикованного уголовного дела.
Мы всей редакцией обдумывали – правильно ли показывать историю этого резонансного и общественно значимого конфликта глазами человека, который лично в этот конфликт вовлечен, и уже по этой причине не может быть полностью объективным? Тем более, что он априори не может подтвердить свои воспоминания и выводы документами – поскольку не состоял в договорных отношениях ни с одной из сторон конфликта. По сути, его информация имеет статус слуха и, на наш взгляд, надо отдавать себе в этом отчёт, читая данный материал. Это – с одной стороны.
Однако, с другой стороны, есть важное обстоятельство, которое в итоге перевесило сомнения.
Юрию, как он говорит, поступают угрозы физической расправой, которые он аргументированно считает реальными.
Причем эти угрозы имеют косвенные подтверждения как в реальной жизни, так и в его переписке с Марией Патрушевой, часть которой Юрий показал нам в процессе создания этого интервью.
Поэтому, мы решили мнение Юрия и восстановленное им по памяти содержание ряда важных бесед опубликовать, дабы устранить даже минимальную вероятность насильственного преступления в отношении него самого, или в отношении Марии Патрушевой, о судьбе которой он, как ни парадоксально, искренне переживает, поскольку Мария — мать его ребенка.
Интермонитор: Юрий, расскажите, пожалуйста, откуда Вы знакомы с Марией Патрушевой, и почему информированы о ее роли в истории с ЖСК «Патруши»?
Юрий Патрушев: Мы были женаты с Марией Патрушевой два года. До этого мы долгое время с ней встречались, потом в 2009-м поженились. Затем в 2011-м развелись, потом снова съехались, не расписываясь, и тогда у нас родился сын, которому сейчас три года. По истечении двух лет после рождения сына Мария нашла себе какого-то молодого человека и мы снова стали жить порознь.
Начало конфликта Маши с Васильевым развивалось у меня на глазах, Мария много рассказывала о нем.
Потом она связалась с людьми, вызывающими у меня большие сомнения, стала требовать с меня деньги, мне посыпались угрозы физической расправой, мне стали мешать видеться с сыном, по сути, ставя мои встречи с моим ребенком в зависимость от денег, которые Мария с меня требовала.
В целом, я могу сказать, что конфликт в «Патрушах» очень изменил Машу в худшую сторону и во многом стал моей личной трагедией, т.к., по сути, разрушил мою семью и, как я считаю, создал реальную угрозу физической расправы надо мной, со стороны новых знакомых Марии Патрушевой.
Интермонитор: Какова, на Ваш взгляд, цель Марии Патрушевой в истории с ЖСК «Патруши» и Васильевым?
Юрий Патрушев: Изначально, с самой первой минуты, когда Васильев стал банкротом и не смог вернуть деньги Марии, когда Мария еще не была председателем ЖСК «Патруши», она сказала, что ее цель – «посадить Васильева».
Впоследствии у Марии, с её слов, появились еще две цели: лично обогатиться за счет ЖСК и самоутвердиться за счет того, что она «нагнула» крупного бизнесмена. Мария очень тщеславна, у нее от внимания СМИ, и от появления денег, как говорится, «вырастает корона».
Интермонитор: Вы полагаете, что Мария Патрушева изначально собиралась «посадить Васильева». Но ведь она была председателем ЖСК «Патруши» при Васильеве некоторое время, они, вроде как, сотрудничали?
Юрий Патрушев: Я не полагаю, что она изначально хотела «посадить Васильева», а прямо от нее это слышал. Мария купила эту квартиру в «Патрушах», не посоветовавшись со мной. Я узнал о покупке, когда она поделилась проблемой: квартира в срок не построена, деньги вернуть не получается.
Стал разбираться, чтобы Марии помочь. Выяснил структуру бизнеса Алексея Васильева, увидел, что он как ИПшник стал банкротом. Спросил Машу – не прячется ли Васильев от людей, что говорит, как мотивирует ситуацию и как видит ее развитие? Маша сказала, что Васильев не прячется, на контакт идет, объясняет ситуацию, планы и намерен достраивать объекты.
Я сказал, что это не похоже на «кидалово», а более всего напоминает реально попавшего в проблемы предпринимателя, и пытающегося выйти из этих проблем.
Моя фирма занимается ковровыми покрытиями, ламинатом и стройматериалами, мы очень зависим от рынка строительства и поэтому на своей шкуре ощутили ужасы 2014 года, когда и были проблемы у Васильева и соответственно у ЖСК «Патруши».
Я вообще поражаюсь, как у Васильева хватает сил «выруливать» из проблем и достраивать объекты.
Интермонитор: И как Мария реагировала на эти Ваши доводы?
Юрий Патрушев: Ненадолго воспринимала, а потом опять начинала хотеть «посадить Васильева». У нее звучало: «Зря он со мной не договорился и не отдал мне деньги за мою квартиру, я его посажу».
Мария стала собирать вокруг себя недовольных, жаловаться во все инстанции.
Интермонитор: Ну, это нормальное поведение людей которым не построили квартиры в срок…
Юрий Патрушев: Нормальное. Но потом все стало намного хуже. Мария установила тесные отношения с некой Еленой Тимофеевой, которая как объясняла мне Мария будет вести бухгалтерское и юридическое сопровождение ЖСК Патруши.
У Тимофеевой есть своя фирма, с бухгалтерами и юристами. Мария переехала туда офисом ЖСК, и стала рассказывать о «схемах», которые предлагает ей реализовать Тимофеева.
Интермонитор: Что за «схемы», и почему Вам о них известно?
Юрий Патрушев: Когда в нашей жизни появилась Елена Тимофеева, мы еще жили вместе с Марией, и она рассказывала, что предлагает ей Тимофеева – по крайней мере, как это понимала сама Маша.
Тимофеева, как я считаю, глядя на развитие событий, начала Машей руководить – юридически грамотно подводить к тому, чтобы Маша действовала в ее интересах.
Маша очень изменилась после этого буквально во всём, даже резко поменяла отношение к семейной жизни, и тогда же заняла абсолютно бескомпромиссную позицию в отношении Васильева. У меня такое впечатление, что сыграли на амбициях Маши, внушили ей, что она «хозяйка всей жизни», что ли…
Интермонитор: Но Вы же сказали, что она изначально намеревалась «посадить Васильева». Куда уж бескомпромисснее?
Юрий Патрушев: Да, намеревалась. Но у нее хотя бы были проблески попыток разобраться в ситуации, у нее были сомнения, виновен человек или нет. А тут она стала резко вести линию на посадку Васильева в тюрьму.
Тимофеева уговорила Марию переехать к ней в офис, чтобы как я считаю, взять под полный контроль документацию, финансы ЖСК и саму Машу.
Они с Васильевым разругались окончательно в то время, когда Маша уже в офис к Тимофеевой переехала.
Маша сказала мне, что госпожа Тимофеева предложила ей примерно такой вариант: «Давай, я веду бухгалтерию, сопровождаю ЖСК «Патруши» юридически, говорю, что тебе делать. А ты ставишь печати, расписываешься и пробиваешь в Минстрое, чтобы нам из бюджета помогали достраиваться. Мы смотрим по документам, которые передал Васильев, свободные квартиры, оформляем их на подставных лиц, а деньги мы делим пополам с продажи квартир. Подставные лица покупают долю, а потом продают через агентство недвижимости».
Интермонитор: Через заниженную стоимость при продаже от ЖСК к подставному лицу?
Юрий Патрушев: Маша не могла мне точно объяснить, как именно устроена эта схема, предложенная ей – кроме того, что деньги от продажи свободных квартир разделят пополам. Может быть, это заниженная стоимость, а может быть завышенная смета подрядчиков ЖСК и увод под нее. Я не знаю точно, потому что она сама точно не объясняла.
Маша объясняла, что деньги ей предложили делить, а так называемые «подставные лица», якобы, будут предоставлены Тимофеевой. Маша не особо разбирается в бухгалтерии, и могла искренне не понимать, надеясь, что все документы будут грамотно оформлены Тимофеевой и ответственность не наступит. Маша очень высокого мнения о квалификации Тимофеевой и считает, что если «схема» предложена Тимофееввой, значит, она заведомо безупречная.
Они предполагали, как я Машу понял, все проблемы свалить на Васильева, которого предполагалось посадить.
Я говорил ей: «Маша, ты пойми: когда ты стала председателем( руководителем предприятия) в данном случае ЖСК «Патруши», с этого времени ты несёшь ответственность за совершенные действия от лица ЖСК и на предложения такого характера соглашаться не стоит. У Васильева, раз он это все сам строил, есть договоры, он все равно их потом покажет и выяснится, что это вы увели квартиры из ЖСК. Когда это все выяснится – Тимофеева тут будет ни при чем, потому что квартиры-то, по сути, ты продавала. Елена скажет, что вообще такого никогда не делала и скажет, что первый раз видит, чтобы такая схема была. Или что она тебе одно говорила, а ты другое сделала».
Я был категорически против.
Но что мне из рассказов Маши было понятно: по их замыслу, Маша оформляет первичные документы, позволяя первично вести квартиры из ЖСК, Тимофеева обеспечивает дальнейшую продажу квартир и прибыль. Маша просит Минстрой из бюджета выделить деньги на достройку ЖСК Патруши.
Маша была уверена, что Васильева посадят в тюрьму.
Я говорил Маше, что все это чревато очень серьезными и неприятными последствиями.
Интермонитор: Так, получается, что Мария Патрушева получила от Васильева все необходимые документы? Дело в том, что она пытается сейчас говорить, что это не так, а Васильев утверждает, что все документы Патрушевой (или ее доверенному лицу Тимофеевой) передал. А иначе, как они бы узнавали, сколько непроданных квартир, и какие это квартиры?
Юрий Патрушев: Я ни разу от нее не слышал жалоб на то, что ей какие-то документы не передали. Наоборот, она говорила, что получила документы и на этом основании что-то там с расчетным счетом меняла. Но я не вникал в подробности.
Интермонитор: Из того, что Вы говорите, можно сделать вывод, что Мария Патрушева действует чуть ли не в ущерб интересам пайщиков ЖСК, которым руководит…
Юрий Патрушев: Да, я считаю, что она действует в ущерб их интересам, но зато в пользу своих интересов и интересов нескольких своих знакомых.
Интермонитор: но ведь есть люди, которые Марию поддерживают. Как Вы можете объяснить этот феномен?
Юрий Патрушев: Очень просто. Те немногочисленные пайщики, которые активно поддерживают Марию Патрушеву, имеют, насколько мне от нее самой известно, поблажки в оплате платежей, взимаемых с членов ЖСК.
Интермонитор: А какой-то личный рост благосостояния Маши Патрушевой, сидящей в декрете, Вы наблюдали? Ведь если предположить, что замыслы о которых Вы с ее слов знаете, осуществлялись, то это, вероятно, должно было иметь отражение в ее расходах?
Юрий Патрушев: Да, примерно с октября 2015 года я заметил необъяснимый рост благосостояния Марии, на фоне появления у нее в руках денег. Она после переезда в офис к Тимофеевой вдруг стала привозить домой крупные суммы – по триста тысяч рублей. Вроде, деньги пайщиков и, вроде, на хранение. Я, кстати, потребовал, чтобы чужих денег в доме не было, и она перестала их домой привозить.
Так вот, Мария однажды позвонила мне и сказала, что задержится, потому что ее ограбили и она сидит в полиции, пишет заявление. С ее слов, похитили 100 тыс. руб., сданных членами ЖСК.
А через три дня Маша вдруг купила себе курточку за 70 тыс. руб. – это очень дорого и нехарактерно для нашей семьи. На мой вопрос, откуда деньги на такую дорогую вещь, Мария сказала, что ей дал их её папа. Но, дело в том, что ее родители совсем небогатые люди, пенсионеры. Они помогают троим детям, как могут, и 70 тысяч дать Марии просто на курточку – это очень необычно. И ранее за ними такой материальной поддержки Марии я не замечал.
Кроме того, у нее стали появляться дорогие вещи – одежда, электроника.
Я не знаю, что служило источником этих покупок Маши, но вот такие совпадения меня настораживали.
А еще, у Марии появилась персональная охрана с автомобилем.
Интермонитор: Что было потом?
Юрий Патрушев: Потом мы уже расстались с Марией, она стала жить отдельно. Откуда-то у нее появился охранник с автомобилем – некий Владимир. Якобы, боксер. Якобы, из-за угроз со стороны депутата Максима Серебренникова. Якобы, ЖСК нанял его для Маши.
Этот охранник приезжал с Машей, они привозили ко мне ребенка для общения и забирали.
А потом Маша стала с меня требовать денег на содержание не только ребенка, но и себя. 36 тысяч рублей в месяц, из них на ребенка только 15 тысяч.
Интермонитор: А на что остальные деньги тогда?
Юрий Патрушев: Я помогал Маше и сыну неофициально, т.е. без всяких бумажек. Но ее аппетиты росли, и когда я не смог оплатить ее потребности, она сказала, что обратится в суд за алиментами.
Я не отказываюсь содержать ребенка и считаю, что даже хорошо: пусть суд установит конкретную сумму на содержание ребёнка, а уж увеличить ее я могу всегда, в зависимости от потребности ребёнка.
Но меня возмутило, что Мария, живя с каким-то мужчиной, требует с меня денег на содержание себя.
Оказалось, что в Семейном кодексе есть такое – бывшая жена, пока она сидит в декрете, может просить алименты и для себя. Наверное, в этом даже есть логика: такую женщину содержать некому. Но если ты живешь с другим мужиком – то почему на содержание тебя надо заплатить? Тем более, что Маша, как мне известно, во время декрета неофициально работала в Администрации поселка Патруши (опять же со слов Маши) еще во время, когда мы жили вместе.
Вот мы в итоге судились по этой абсурдной ситуации.
Но Марию не устраивало что суд идет долго и началось то, что я иначе, как шантажом и угрозами оценивать не могу.
Интермонитор: Чем Вас, по Вашему мнению, шантажируют и чем угрожают?
Юрий Патрушев: Мне перестали давать видеться нормально с ребенком. Я хочу видеть его в выходные по определенному графику, проводить с ним в сумме до двух суток в месяц.
Ребенок любит меня и своих бабушку, и дедушку. А меня лишают этой возможности: я могу видеть сына нерегулярно и всего 4 часа в месяц, да при этом на территории квартиры, которую Мария снимает со своим новым спутником жизни.
Т.е., я, по сути, должен общаться с сыном в присутствии постороннего мужчины и на его территории. И мне при этом дали четко понять – если нет денег, то нет и общения с сыном.
Это и есть суть моего судебного спора, главная для меня.
Интермонитор: В целом понятно. Но угрозы-то какие и от кого?
Юрий Патрушев: Мария приехала ко мне в офис вместе с неким мужчиной спортивного телосложения, на серебристом автомобиле с полностью затонированными всеми стеклами, когда я был в командировке, и попыталась забрать мой автомобиль, припаркованный около офиса. Она требовала от моих сотрудников обеспечить ей доступ в мою машину и дать на ней уехать. Ей не удалось этого сделать.
Когда ей сказали, что меня нет, что я в командировке – она прямо из офиса меня набрала по телефону, бегала по офису и кричала в трубку, что меня закатают в ковры ее люди, что мою фирму разорят, благодаря ее связям (как я понял из разговора с Марией связям в полиции и налоговой). И все в таком духе (в целом, это подтвердили сотрудники офиса Юрия Патрушева, которые присутствовали при нашем интервью. Сотрудники Юрия так же рассказали что автомобиль на котором приехала Мария, стоял возле офиса долгое время после разговора с Юрием Патрушевым, как будто ждали – не появится ли Юрий. Из переписки Марии Патрушевой с Юрием Патрушевым, которую показал Юрий, можно сделать вывод об угрозах задействовать связи в полиции и налоговой инспекции для создания проблем Юрию Патрушеву – прим. ред.).
Когда Марии не удалось завладеть моей машиной, я заметил, что за мной часто следует полностью тонированный автомобиль «Форд Мондео» с госномером 002.
Больше всего это похоже на демонстративное наружное наблюдение, с целью психологического давления.
Кстати, на этой машине установлена табличка Федерации дзюдо, хотя Маша говорила что охранник Владимир спортсмен-боксер. Этому казусу у меня объяснения нет. Впрочем, это мелкая нестыковка, не опровергающая, и не подтверждающая слова Марии, просто мне это бросилось в глаза.
Дошло до того, что один из пассажиров этого автомобиля – человек, выглядящий как сидевший в тюрьме, есть такой типаж — однажды пошел на прямой контакт со мной.
Вроде бы, ничего особенного – просто прогуливался около моего автомобиля, когда я приехал перед Новым годом в декабре 2016-го к своему сыну, потом напористо попросил у меня закурить, а потом демонстративно сел в ту самую машину.
Вроде, даже и в полицию не с чем идти. Только, я прошел через 90-е и знаю, что именно так у «братков» выглядело психологическое давление, которое, в случае неэффективности, может перерастать уже в физическое нападение.
Учитывая все эти события с неприкрытой, как я считаю, слежкой; а также, что мне от Марии поступали угрозы, что меня закатают в ковры и так далее; что она пыталась даже переговоры о том, как мне видеться с ребенком, замкнуть на своего сомнительного «охранника»; учитывая недавнюю историю с бойцовским клубом Екатеринбурга на улице Депутатской, я считаю угрозы, исходящие от Марии в мой адрес, реальными и исполнимыми.
После истории с перестрелкой на Депутатской начинаешь всерьез рассматривать возможность участия спортсменов из разных клубов в криминальной или околокриминальной деятельности.
А у Маши достаточно тесные контакты с депутатом Гориславцевым, который является президентом ЕОО «Федерация бокса города Екатеринбурга (я видел это в открытых источниках, в интернете) и который, как написано в его биографии, сам был боксером.
Маша очень помогала Гориславцеву во время выборов, а Гориславцев активно пиарился на ЖСК «Патруши». У них и после выборов сохранялись теплые отношения – например, Маша рассказывала, что Андрей Гориславцев поздравляет ее с Днем рождения.
Я не могу утверждать, что «боевики», с которыми Маша мне угрожала, точно имеют отношение к Гориславцеву, но и сбросить эту вероятность со счетов не могу тоже.
У Марии не так много знакомых, которые даже теоретически способны на силовые криминальные действия, так что поневоле приходится принимать во внимание такие вот штрихи (отметим, что депутат Гориславцев и сейчас принимает активное участие в инциденте ЖСК «Патруши» — в частности, его официальная помощница сопровождает Марию Патрушеву на встречи по вопросам ЖСК – прим. ред.).
Полагаю, что действительно моей жизни и здоровью угрожает опасность, а неформальные связи в правоохранительных органах, которыми бравирует Мария, могут обеспечить уход от ответственности тем, кто осуществит угрозы. Конечно, разговоры Маши про связи в полиции и налоговой могут быть пустым бахвальством, но мне совершенно не хочется проверять это на себе.
Интермонитор: Почему Вы дали интервью изданию Интермонитор?
Юрий Патрушев: Об вашем издании я узнал от своих знакомых, которые знали Марию и меня. Прочитав все публикации написанные про ЖСК, Марию, Васильева я сделал выводы, что Интермонитор глубоко занимается проблемой ЖСК «Патруши» и конфликтом Марии Патрушевой с Васильевым, и делает это аргументировано, и в целом довольно объективно.
При этом у меня, как вы сами смогли убедиться, есть информация, позволяющая пролить свет на важные события по этой теме.
Кроме того, несмотря на множество разногласий с Марией Патрушевой, она мать моего ребенка и я бы не хотел, чтобы её еще глубже втянули в проблемы, с которыми потом будет разбираться следствие – потому что это может стать опасным уже для нее самой.
Как говорили в 90-е, «крыша не только защищает от дождя и снега но и может обрушиться на голову».
Я не верю, что новые друзья Маши будут ее защищать любой ценой, и опасаюсь, что они могут захотеть на каком-то этапе от нее избавиться, повесив на нее все проблемы, связанные с ЖСК.
А я считаю, что нашему сыну нужна мать.
Надеюсь, что моя информация поможет Маше еще раз хорошо подумать, куда ее ведут нынешние приятели, а им понять, что не надо даже думать о том, чтобы причинить Маше физический вред, потому что их отношения с ней уже обнародованы.
В конце концов, я просто хочу нормально видеться с сыном и участвовать в его воспитании, поэтому и вынужден сейчас судиться с его мамой за это. Надеюсь, что суд все же решит этот вопрос по справедливости.
Я не хочу, чтобы мой сын рос в окружении каких-то личностей криминального вида и ужимок, или «братков из 90-х».
И я не хочу, чтобы я при этом был лишен возможности участвовать в его воспитании, не знал, как ему на самом деле живется и какие установки в него закладывает это сомнительное окружение.
Я хочу участвовать в воспитании своего ребенка и ограждать его от опасностей – чтобы он вырос сильным, честным и справедливым членом общества, чтобы его жизнь сложилась удачно.
Интермонитор: Юрий, Вы говорите очень серьезные вещи. Но ведь у Вас нет документов на этот счет? Вы абсолютно уверены, что всё, сказанное Вами, полностью достоверно?
Юрий Патрушев: Я абсолютно уверен только в том, что всё, что я Вам рассказываю, было мною услышано непосредственно от Марии , – причем, преимущественно тогда, когда она советовалась со мной, как ей поступить.
И я рассказываю так, как запомнил наши с ней беседы.
Достоверно ли это, наверняка знает только сама Мария. Я допускаю, теоретически, что она мне солгала или приукрасила действительность по каким-то вопросам. В принципе, Маша к искренним людям, по моему опыту, не относится, и это главная причина, почему мы с ней расстались. Маша часто вела двойную, а то и тройную жизнь.
В то же время, я полагаю, что ей не было необходимости лгать, когда она спрашивала моих советов, т.к. это лишено смысла.
Но, конечно, надо проводить проверку того, что она говорила. Боюсь только, что эту проверку будет проводить следователь в рамках уголовного дела, если начнет искать пропавшее имущество ЖСК и Васильева.
Интермонитор: Как Вы считаете, почему Мария Патрушева уже два года не достраивает дом в «Патрушах», при том, что даже называемых ей самой активов должно хватить, чтобы достроить объект за три недели?
Юрий Патрушев: Я абсолютно уверен, что причина лежит на поверхности: Мария и Тимофеева получают регулярный поток налички с пайщиков, распоряжаются по своему усмотрению квартирами.
Мария свою квартиру вообще продала, а потом, как я слышал, формально оформила на себя другую, с мизерным начальным взносом – чтобы не лишиться права возглавлять ЖСК. Им выгодно и дальше получать наличку которую они расходуют, по большому счету, практически бесконтрольно.
Вы поймите: Мария, можно сказать, помешана на обогащении. Она пытается с каждого движения денег в ЖСК что-то «поиметь».
Например, когда Минстрой, с подачи Васильева и при участии Маши сделал отопление к ЖСК «Патруши», она со мной обсуждала, какой «откат» ей было бы лучше всего попросить с этого МУПа, за то, что она отдала ему объемы (Алексей Васильев уверен, что смета на работы МУП «Западный» оказалась завышена на несколько миллионов рублей – прим. ред.). Я Маше тогда сказал, что не буду давать советов по такому вопросу, пусть сама разбирается.
И, хотя Маше и ее приятелям пока что не удалось «прибрать к ручкам весь бизнес Васильева» (Маша именно так обозначала мне «программу-максимум», когда мы с ней еще общались) — даже того, что у них уже получилось сделать, достаточно для красивой жизни.
Но посадить Васильева они пока не смогли, и это породило, на мой взгляд, очень большие риски для Марии.
Интервью у Юрия Патрушева брал Евгений Ющук.
Мнение Юрия Патрушева, высказанное в интервью, является его субъективной, личной позицией, основанной на личном опыте и воспоминаниях, поэтому не может быть оценена редакцией как полностью достоверная, либо недостоверная.
В то же время, он объективно является источником, расположенным очень близко к событиям, некоторые его сведения были проиллюстрированы скриншотами переписки с Марией Патрушевой и фотографиями, которые он предоставил редакции, а угрозы, поступающие в его адрес, могут быть реализованы – что делает его сведения общественно значимыми.
Именно поэтому мы опубликовали интервью с Юрием Патрушевым, а верить полностью, частично, или вовсе не верить информации Юрия Патрушева – оставляем на усмотрение каждого читателя.
Информация, по конфликту вокруг ЖСК «Патруши», которая нами была проверена и подкреплена документами, собрана в прочих наших публикациях:
В истории застройщика Васильева нашлись признаки рейдерского захвата его бизнеса?
История о «мошеннике» и «героическом борце». Так, кто же лишает людей жилья?
Как свалить в банкротство застройщика. «Мастер-класс» из Свердловской области
Заочная «очная ставка» между Алексеем Васильевым и Марией Патрушевой
Два пути в борьбе за жильё в Свердловской области: сравнение результатов
Прав ли Сергей Колясников, говоря о нарушениях следователем УПК?
ЖСК «Патруши» ответили Алексею Васильеву. Вместо стройки будет встречная волна уголовных дел?
От председателя ЖСК «Патруши» требуют прозрачности финансов кооператива
По примеру полковника Захарченко? Капитану-следователю 23 миллиона – не деньги?
Принцип — как в 90-е: «Должников берегут, а от кредиторов избавляются»?
Александр Красов (Администрация Президента РФ): «И мы проясняем, кто из вас врёт»
Как отписаться от заместителя Генерального прокурора. «Мастер-класс» сысертской прокуратуры
Ситуация в Свердловской области, сильно похожая на рейдерство, близится к развязке?
Всю правду рассказал, молодец!!!