Интермонитор ведет журналистское расследование обстоятельств гибели жительницы города Полевского, которой 8 марта 2017 года отказал в медицинской помощи заведующий терапевтическим отделением Полевской ЦГБ Степан Кисляков. В результате больной стало значительно хуже и затем она умерла.
Комиссия Минздрава установила наличие причинно-следственной связи между неоказанием помощи пациентке Кисляковым и значительным ухудшением ее здоровья, которое затем закончилось смертью.
Причем Кисляков, дежуривший в тот день в Приемном отделении, с особым цинизмом, демонстративно отказался даже осмотреть больную, несмотря на то, что ее доставила в Приемное отделение бригада «Скорой помощи».
Начав выяснять, как вообще могла сложиться ситуация, когда дежурный врач позволяет себе столь грубое пренебрежение своими обязанностями (не говоря уже о Клятве врача), мы обнаружили, что ситуация в Южном стационаре, где произошла трагедия, контролируется практически полностью не главным врачом Алферовым, а семейной четой Кисляковых.
Супруга Степана Кислякова – пенсионерка Любовь Владимировна Кислякова, заведующая кардиологическим отделением. По сведениям от депутатов Полевской Думы, из СМИ и от медицинского персонала больницы, именно Любовь Кислявова ведет информационную атаку на Алферова, используя в качестве «ударной силы» пенсионеров, введенных ей в заблуждение.
В качестве инструмента применяются серийные жалобы в различные инстанции.
Если проанализировать действия и аргументацию жалобщиков, то становится понятным, что их основная цель – сохранение возможности для четы Кисляковых ничего не менять в своей жизни, и при этом спокойно получать свои, в среднем, 120 тыс. рублей в месяц на двоих.
Причем, как говорят наши источники, Алферов – уже третий по счету главный врач, атакованный Любовью Кисляковой.
Однако отлаженная система Кисляковой по устранению начальников, интересующихся ее работой, похоже, дала сбой.
Алферов сделал ставку на внедрение современных, в т.ч. высокотехнологичных методов лечения и диагностики, что вывело Полевскую больницу на улучшение показателей по качеству и объему медицинской помощи, а в итоге и на улучшение финансирования.
Кислякова забила тревогу: ее стали подталкивать к внедрению современных методов диагностики и лечения, а она, видимо, была к этому не готова ни морально, ни по уровню своей квалификации.
Нет, то, что она научилась делать ранее, она делает хорошо. Но вот, освоить нечто новое – это, видимо, не для нее.
Начался поток жалоб на Алферова. Последовали проверки. Но проверяющие не находили подтверждения жалобам, а показатели больницы улучшались.
И тогда Любовь Кислякова была вынуждена, как говорится, «расчехлиться»: если до сих пор она действовала, преимущественно, руками зависимых от нее пенсионерок, то недавно написала жалобу Губернатору Куйвашеву лично.
Однако не все друзья и знакомые Кисляковой поддерживают ее борьбу за право оставить здравоохранение Полевского архаичным и помешать его развитию. Поэтому, жалоба Кисляковой попала к нам в редакцию, и мы можем показать ее читателям «как есть».
Первое, что бросается в глаза: заведующая отделением кардиологии Полевской ЦГБ Любовь Кислякова пишет Губернатору… рукописный текст.
10 страниц рукописи – нетривиально для жанра жалобы Губернатору во втором десятилетии XXI века.
Наиболее вероятное объяснение, на наш взгляд: по-видимому, Любовь Кислякова не слишком дружна с компьютером.
Если это действительно так, то еще более логичной выглядит гипотеза, что освоение нового дается ей с трудом.
Причем Любовь Владимировна Кислякова явно отдает себе отчет, что Губернатору неудобно вычитывать ее почерк. Ее послание начинается словами: «Извините за рукописный текст. Так получилось…»
Далее Кислякова сетует, что предыдущие жалобы (с которыми она себя, судя по тексту, явно ассоциирует, хотя и не была указана в числе авторов), оказались неэффективными: «Никто не хочет нам помочь».
И на той же, первой странице послания Кислякова делает, на наш взгляд, первую ошибку: заявляет, что Сергей Алферов «пришел на территорию с хорошо организованным здравоохранением, но с большим проблемами по обеспечению медикаментами, лабораторными реактивами и частично оборудованием».
Почему ошибку? А потому, что начмедом (зам. главврача по лечебной работе) Полевской ЦГБ на момент прихода туда Алферова был супруг Любови Кисляковой – Степан Кисляков. Это именно он так организовал логистику по медикаментам и реактивам, что с ними были «большие проблемы».
Т.е., по сути, Любовь Кислякова на первой же странице негативно оценила работу своего мужа в качестве руководителя и, кажется, даже не поняла этого.
Отметим, что Алферов сместил Степана Кислякова с этой работы и отправил заведовать отделением терапии – что, с точки зрения аппаратного веса, является понижением. Возможно, это стало первой причиной, по которой Кислякова невзлюбила Алферова.
Впрочем, Кислякова вполне могла рассчитывать, что Губернатор до таких подробностей не докопается. Ну, а о том, что ее знакомые передадут в редакцию Интермонитора это письмо, она не знала.
На второй странице своего послания Любовь Кислякова продемонстрировала, на наш взгляд, абсолютную некомпетентность как руководитель здравоохранения.
Мало того, что она, по сути, свалила на Алферова результат некачественной работы, организованной еще ее мужем в бытность заместителем главного врача. Она еще и не понимает (или делает вид, что не понимает), как организована система тендеров на закупки лекарств и прочих товаров, необходимых больнице.
На полном серьезе Кислякова целую страницу посвятила описанию ужасов с нехваткой лекарств (которая, по ее же рассказу на предыдущей странице, досталась в наследство Алферову от мужа Кисляковой).
Закончив с этим, на следующей странице она рассказала, что про нехватку лекарств было написана жалоба. Естественно, на Алферова – не на своего же мужа ей было писать, когда он за лечебную работу отвечал.
Через месяц, как рассказала губернатору Кислякова, Минздрав вышел с проверкой. И тут – внимание, цитата: «Алферов в считанные дни до проверки во все отделения каким-то образом закупил лекарства, расходные материалы».
Предположение о некомпетентности Кисляковой как руководителя здравоохранения мы сделали из того, что полный цикл закупки препаратов и «расходников» составляет, как говорят участники рынка, примерно, два месяца.
Быстрее практически невозможно проделать путь от размещения заявки до получения препаратов.
Впрочем, возможен и другой вариант: Любовь Кислякова знает, что вводит Губернатора в заблуждение, но все равно делает это. Такая версия косвенно подтверждается, на наш взгляд, тем, что далее в ее письме мы обнаружили несоответствие ее собственных производственных показателей тому, что она пишет руководителю Свердловской области.
Удивительно, но в вину Алферову и даже Минздраву Кисляковой была поставлена сама проверка, скрупулезно проведенная Минздравом.
Из письма Кисляковой следует, что Минздрав проводил проверку месяц, а затем даже встретился с коллективом больницы! Но Минздрав, по мнению Кисляковой, все равно плохой, потому что, на этой встрече назвал Алферова «хорошим главврачом».
В конце предыдущей страницы Любовь Кислякова выразила свое возмущение тем, что Минздрав считает ее конфликт с Алферовым межличностным, но уже следующую страницу послания Губернатору начинает словами именно о личности Алферова (которая Кисляковой, разумеется, не нравится).
У Любови Владимировны причудливо уживается представление о конфликте с Алферовым , который «не межличностный», но самое важное в котором, по ее же версии – личность ее начальника Алферова.
Однако главное, все же, не это. Далее госпожа Кислякова, на наш взгляд, переходит уже к прямому обману Губернатора.
«У нас хорошие показатели (летальность по им 8,2, среднеобластные – 10.6)», — заявляет Любовь Кислякова руководителю Свердловской области. Слово «им» в тексте Кисляковой — это инфаркт миокарда, о чем, видимо, Губернатор должен догадываться самостоятельно.
Однако, по официальной информации, полученной Интермонитором, у Кисляковой наблюдается резкий рост смертности от инфарктов миокарда. Мы показывали это в материале «Как в Полевском шантажируют власти: смертность в кардиологии резко выросла, но кардиолог занята протестными митингами».
Согласно официальным сведениям Полевской ЦГБ, смертность в кардиологии от инфарктов миокарда действительно выросла за 7 месяцев 2017 года, по отношению к 2016 году на 63% (с 7.1 в 2016 году до 11.6 за 7 месяцев 2017 года).
Смертность по всей больнице от инфарктов миокарда также выросла: с 8.2 до 13.6, продемонстрировав рост в целых 66%!
По отношению к 7 месяцам прошлого года 7 месяцев нынешнего также демонстрируют значительный рост смертности от инфарктов. Причем в самой показательной группе – среди трудоспособного населения.
Так, по показателю «Структура смертности лиц трудоспособного возраста по итогам 7 месяцев», приведенному в ответе Полевской ЦГБ (он рассчитывается на 100 тыс. населения), виден рост за 7 месяцев 2017 года к аналогичному периоду 2016 года на 60%!
И ответственной за это состояние дел, как мы понимаем, является заведующая кардиологическим отделением Полевской ЦГБ – Любовь Кислякова. Как и сообщал Колясников.
Это следует также из ответа Полевской ЦГБ на наши вопросы: “Пациенты с кардиологической патологией лечатся в кардиологическом и терапевтическом отделениях. Нестабильная стенокардия, острые инфаркты миокарда лечатся в кардиологии. Нарушения сердечного ритма, клапанная болезнь сердца, хроническая сердечная недостаточность и др. — в терапии. Министерство Здравоохранения Российской Федерации разработало и утвердило стандарты лечения пациентов кардиологического профиля. Согласно этим стандартам, все пациенты должны быть осмотрены узким специалистом — кардиологом”.
То есть, если люди умирают от инфарктов больше, чем в прошлом году – значит, кардиологи работают хуже, чем в прошлом году. Если больные умирают от инфарктов не в кардиологическом, а в каком-то другом отделении – значит, и это недоработка кардиологов, которые должны были вести этих больных и не давать им умереть.
В свете этой информации фраза Кисляковой “Это не заслуга Алферова, а коллектива” выглядит, скорее, как самокритика. Это совсем не смешно, учитывая, что за сухими цифрами в данном случае стоят смерти людей…
Затем Кислякова переходит к наболевшему и важному для себя, ради чего и писалось, по-видимому, письмо: главный врач Алферов оптимизирует штат сотрудников.
На практике это означает, что на работе надо интенсивно работать. Пенсионерку Кислякову такое положение дел явно не устраивает, тем более, что она, видимо, посмотрела, как это происходит в некоторых других отделениях.
По-человечески, разумеется, можно понять желание пенсионерки не напрягаться. Только вот, почему она решила это реализовывать не на заслуженном отдыхе, а на работе – непонятно.
Далее Любовь Кисляков жалуется Губернатору, что главный врач проверяет качество ее работы. Кроме того, госпожа Кислякова выражает свое неудовольствие тем, что из ведущих больниц Екатеринбурга приглашают специалистов, которых нет в Полевском.
О том, что эти специалисты не только ведут прием, но и обучают местных врачей, Кислякова Губернатору рассказывать не стала , и это логично: она же не похвалить начальника за грамотно выстроенную работу решила, а выставить его негодяем.
Правда Кислякова все же написала, что врачи приезжают не абы какие, а из ОКБ №1 (ведущей больницы области, куда берут сложных больных, которых Кисляковой не решаются доверить).
Поэтому, как нам кажется, нелепо выглядит ее же заявление следом, что Алферов этим врачам «платит без учета критериев качества». Но, возможно, Кислякова не поняла этого сама, или сочла, что этот диссонанс не заметит Губернатор.
Скорее, все же первое, потому что далее Кислякова указала такие интересные вещи, что мы официально попросим Главного врача Алферова ответить нам, как такое вообще возможно.
Как мы видим, зав. отделением кардиологии Любовь Кислякова, по сути, заявила, что перекладывает врачебную работу на средний медицинский персонал!
А как еще можно понять следующее заявление Кисляковой: «Квалифицированная медсестра грамотно окажет пациенту помощь, пока врач в приёмном отделении или у постели другого больного»?
Мы направим запрос главному врачу Алферову и попросим рассказать, нормально ли, когда зав. отделением Кислякова возлагает врачебную работу на медсестру, какими нормативными актами она при этом руководствуется, и часто ли так делала?
Заканчивается эта страница послания Губернатору, по сути, рассказом о том, что Кисляковой удобно работать со своими медсестрами-пенсионерками (некоторым под 70, насколько нам известно), и не хочется возиться с молодыми медсестрами: «Я как заведующая отделением не могу доверить пациента неподготовленной медсестре».
Вероятно, мысль о том, что медсестры обучаются не только в учебном заведении, но затем и на рабочем месте, и что прямая обязанность зав. отделением построить работу так, чтобы сохранялась преемственность опыта, Кислякову покинула окончательно.
Любовь Кислякова, вероятно, забыла и то, как ее саму, после окончания медицинского института учили на рабочем месте более опытные сотрудники. Давно это было у пенсионерки Кисляковой…
Нарушения формальной логики Любовь Владимировна демонстрирует Губернатору, по ощущениям, не реже, чем занимается самокритикой, кажется, даже не понимая этого.
Вот, например, ее заявление на следующей странице: «Спросите его, сколько уволившихся по «собственному желанию» и Вы поймете, что это те, кто указал ему на недостатки».
Мы попытались представить себе такой гипотетический диалог:
— Здравствуйте, Евгений Владимирович!
— Здравствуйте Сергей Юревич!
— А сколько у вас, Сергей Юрьевич, уволилось по собственному желанию?
— 10 человек, Евгений Владимирович!
— О! Я вот как-то сразу понял – это те, кто указал вам на недостатки!
Нам представляется крайне сомнительным такой диалог, т.к. у Губернатора Свердловской области Куйвашева с логикой все в порядке.
А вот такой наоборот кажется нам возможным:
— Сергей Юрьевич, а почему решили уйти те, кто уволился по собственному желанию?
— По-разному, Евгений Владимирович. Несколько человек, которым глубоко за 70, ушли на пенсию. Есть те, кто перешел на другую работу, но поддерживает с нами отношения, в частности, по-прежнему дежурства у нас берет. Есть те, кто женился или вышел замуж в другой город и туда переехал.
— А взамен сколько пришло?
— Да практически столько же. Чуть меньше. Ищем специалистов, находим и принимаем. Вот, заведующая инфекционным отделением из Нижних Серег приехала, отделение сразу улучшило показатели. Эндокринологи грамотные из молодежи пришли. Остальные проблемы пока, за счет консультантов из Екатеринбурга, или с помощью наших же врачей на консультативном приеме решаем.
Рассказала Кислякова Губернатору и о том, что сокращен один пост медсестер. По нашим данным, на момент написания этого материала (и тем более на момент написания Кисляковой жалобы Губернатору) он в кардиологическом отделении не сокращен, хотя в ряде отделений один пост из двух сократили в ночное время, сохранив в дневное.
Кстати, таковы нормативы Минздрава и, видимо, они, как и всё, что требует работать интенсивнее, априори пугают Кислякову.
Далее Любовь Кислякова на новый лад вернулась к теме, что Главный врач, оказывается, суёт нос в дела её отделения, хочет знать, что там происходит. Особое возмущение Кисляковой вызвал интерес главного врача к качеству питания, а также возможность каждому желающему направить свои пожелания, предложения или жалобы непосредственно Главврачу.
Контроль со стороны руководства явно неприятен Кисляковой и мешает ей.
Этому Любовь Кислякова посвятила целых три страницы своего 10-страничного письма.
Но апофеоз, на наш взгляд, находится в конце 6-й и начале 7-й страницы рукописи.
Кислякова там выразила крайнее возмущение тем, что системный администратор не дает ей пользоваться компьютером в целях, не связанных с работой!
Мы приведем этот фрагмент полностью: «У нас контролируются даже «рабочие столы». Системный администратор отключает любую попытку получить другую информацию, кроме медицинской… (37 год?!) ».
Высказав гипотезу, что, когда на работе заставляют работать – это «37-й год», Любовь Кислякова констатировала: «Никто нам не верит», словно позабыв, как ранее сама же писала, что по жалобам проводятся проверки.
Затем она перечислила, кто именно не отреагировал на предыдущие жалобы ее подруг – имея в виду тех, кто провел проверки, но не нашел существенных нарушений в действиях главного врача Алферова. В числе неотреагировавших были названы даже высокопоставленные сотрудники Полпредства.
Потом Кислякова рассказала, что за нее заступается «независимый профсоюз учителей (400 человек)».
Тут надо отметить, что действительно, две гражданки (а не 400), именующие себя независимым профсоюзом учителей писали жалобы в пользу Кисляковой и против Алферова.
На самом деле, там немного другое название с тем же смыслом, но будем придерживаться терминологии госпожи Кисляковой.
Примечательно, что в официальном Профсоюзе работников образования, равно как в Минобразования Свердловской области в беседе с нашей редакцией сказали, что такого названия не слышали, и даже высказали предположение, что эти люди, возможно просто ощущают себя профсоюзом.
Не менее интересно и то, что одна из этих двух жалобщиц, «ощущающих себя профсоюзными деятелями», рассказала нам, что находится в жестком противостоянии с официальным профсоюзом (тем, в котором о ней ничего не слышали), но привести примеры этого противостояния не смогла.
Правда есть материалы суда, где эти же гражданки судились с Минздравом, обвиняя того в отсутствии ответа на свои послания. Суд дамы проиграли, т.к. выяснилось, что они ограничились письмом на одном из посторонних интернет-сайтов, а обратиться в Минздрав официально не сочли нужным. Так вот, суд все же установил, что профсоюз такой есть. Во всяком случае, он есть по документам.
Важно другое: в публичном поле единственная активность этого профсоюза – как раз жалоба на Алферова в пользу Кисляковой. Все проблемы образования в Полевском, по их мнению, видимо, уже решены?
Отдельного внимания заслуживает рассказ Кисляковой о «лучших традициях» Полевской больницы, которые она, якобы, отстаивает.
По заявлению Кисляковой, там – цитируем: «Хорошая организация экстренной помощи нашим жителям».
Это крайне циничное, на наш взгляд, введение Губернатора в заблуждение. Потому что, письмо Кисляковой датировано 9 июля 2017 года, а за три месяца до этого ее собственный муж отказал пациентке, прибывшей по «Скорой», в медицинской помощи.
Напомним, 8 марта 2017 года врач Полевской Центральной городской больницы Кисляков Степан Арсеньевич демонстративно отказался осматривать больную, поступившую по «Скорой», а затем внес в медицинскую документацию исправления, призванные скрыть сам факт ее доставления в больницу.
12 марта пациентке стало резко хуже, «Скорая» экстренно доставила ее в стационар, но спасти женщину уже не удалось и через несколько часов она умерла.
Комиссия из Главных специалистов Минздрава Свердловской области сделала вывод о наличии причинно-следственной связи между ухудшением состояние пациентки и неоказанием ей медицинской помощи:
Фото с сайта Сергея Колясникова https://zergulio.livejournal.com/5149149.html
И вот это Любовь Владимировна Кислякова пытается выдать Губернатору Свердловской области Евгению Владимировичу Куйвашеву за «хорошую организацию экстренной помощи жителям»!
В конце письма Кислякова, вероятно забыв, как она писала, по сути, о нежелании видеть молодых медсестер в отделении, вдруг поменяла свое мнение и сообщила Губернатору, что, оказывается, готова учить молодых.
Только не написала, как молодые медсестры придут на работу, если ставки заняты пенсионерками?
После этого, Кислякова попугала Губернатора какими-то 8-ю тысячами подписей. В СМИ ближайшая к этой информация была о 4-х тысячах подписей, собранных против закрытия Южного стационара, который Алферов, что примечательно, и не собирается закрывать.
То есть, получается, что собранные подписи, по сути, подтвердили правоту Алферова по этому вопросу, но при этом были поставлены Кисляковой в вину тому же Алферову?
Впрочем, на фоне предыдущих странных заявлений Кисляковой, это не выбивается из общего ряда.
Затем Кислякова заявила: «Вам скажут, что это опять Кислякова», и попрощалась.
Попутно с перечисленным, как видно из сканов, Любовь Кислякова успела рассказать Губернатору по Алферова такие вещи, которые Алферов ранее, в комментарии по поводу жалобы подружек Кисляковой депутату Поклонской, назвал неправдой и клеветой.
Мы подробно описывали это в материале «Митинговая активность в Полевском основана на лжи и клевете, и доведет клеветников до суда? Жалоба депутату Поклонской оказалась последней каплей?».
На наш взгляд, термин «поток сознания» в наибольшей степени характеризует это внутренне противоречивый, местами алогичный манускрипт на десять страниц.
А обнаруженные нами попытки ввести в заблуждение Губернатора могут свидетельствовать, что Любовь Кислякова уже просто не знает, как ей избежать дилеммы: внедрять новые методы диагностики и лечения в практику кардиологического отделения, или уйти на пенсию.
Но, в любом случае, мы считаем, что Любови Кисляковой больше не удастся лгать о якобы прекрасно организованной работе в Южном стационаре, где чета Кисляковых отказывает больным, доставленным по «Скорой», даже в осмотре (после чего им становится хуже и они умирают), а показатели смертности от инфаркта в 2017 году резко взлетают вверх.
Мы считаем, что даже простое осознание, что каждый сможет однажды ознакомиться с тем, как выглядят и что из себя представляют жалобы Кисляковой, и ее друзей, стимулирует их сначала думать, подкреплять свои мысли фактами, а уже потом их писать.
Текст: Евгений Ющук
Прямая трансляция новостей — 
ТАКЖЕ ПО ЭТОЙ ТЕМЕ:
«Пролежень» на теле Полевской больницы стоил женщине жизни. Расследование Интермонитора
Закулисье «Южного стационара» в Полевском: интриги и манипуляции статистикой важнее лечения больных?
Телесюжет «Резонанса» раскрыл фальшивые «протесты» пенсионеров в Полевском
Как обманывают Губернатора Куйвашева в корыстных интересах
